— Анна Петровна, может быть, хватит меня изводить? Скажите, чем я вас не устраиваю? Мне очень тяжело жить в атмосфере постоянного напряжения: я с работы домой иду и гадаю, в каком вы настроении. Если в хорошем, то вечер пройдет без скандала, а если в плохом — все, жди беды. Анна Петровна, пожалуйста, давайте учиться слышать друг друга и жить в гармонии?

*** Анна Петровна только что вернулась из поездки — пенсионерка гостила почти три недели у подруги детства. Чем ближе к дому подъезжало такси, тем скорее портилось настроение: невестка уже дома, опять, наверное, состроит кислую мину, едва завидев свекровь.

Жила Анна Петровна вместе с сыном и его женой. Так уж вышло, что отдельной жилплощади пенсионерка не имела. Воспитывала она Виталика одна, после развода, который случился через пять лет с момента регистрации брака, ушла на съемную квартиру и так и прожила всю жизнь по чужим углам. Без высшего образования устроиться на высокооплачиваемую работу у нее не получилось, и деньгам на отдельную квартиру взяться было просто неоткуда.

Владельцем «трешки», в которой жила Антонина Петровна, был ее сын Виталик. Он, в отличие от матери, смог добиться определенных успехов и приобрести, пусть и в ипотеку, собственное жилье. Виталий не раз предлагал: — Мам, я неплохо зарабатываю, года через два-три досрочно погашу ипотеку. Давай возьму для тебя «однушку», сама выберешь район поближе к поликлинике и будешь в этой квартире сама себе хозяйка. Чего вы постоянно с Олей собачитесь? Предложение сына Анне Петровне не нравилось: — Не хочу я, сынок, на тебя такое ярмо вешать, а то тебе придется еще несколько лет большую часть зарплаты на банковские кредиты отдавать. Я вам разве мешаю? Сижу тихонько в своей комнате, к вам не лезу… Да и не хочу я, сынок, жить одна, мечтаю умереть в кругу родных. Естественно, после этих слов Виталик прекращал попытки отселить мать.

После скандалов с невесткой, инициатором которых, кстати, всегда была она сама, Анна Петровна, в присутствии Виталика начинала рыдать, причитая: — Что, сыночек, я ей делаю плохого, почему она меня так не любит? Я же добра вам желаю! Вот посоветовала Оле шторки в кухне поменять, так она на меня накричала! Анна Петровна жену Виталика терпеть не могла. Оля почему-то изначально пришлась не по душе будущей свекрови, и даже первое время та в открытую заявляла сыну, что такая невестка ее не устраивает. Виталик на слова матери старался внимания не обращать, Олю он любил и отказываться от нее не собирался несмотря ни на что.

Анна Петровна, сообразив, что разговорами воздействовать на сына у нее не получится, пустила в ход шантаж: мать пообещала сыну, что откажется от него навсегда, если тот пойдет против ее воли и женится на Ольге. Виталик и тут не пошел на поводу у матери, занял глухую оборону, заявив: — Мама, ты можешь делать что угодно, даже прекращать со мной общаться, но на Оле я все равно женюсь. Я знаю, что ты против, и, если честно, причина твоей ненависти мне непонятна. Решения своего я не изменю. Если хочешь, чтобы мы остались друг для друга родными людьми, пожалуйста, не порти мне жизнь. В противном случае я просто перееду из этого города и ты больше никогда меня не увидишь! Анна Петровна поняла, что сына переубедить не удастся, поэтому сделала вид, что смирилась. Женщина рассудила просто: время расставит все по своим местам, может быть, после свадьбы у Виталика и ненавистной ею Ольги не сложатся супружеские отношения, и они сами, без ее вмешательства, разведутся.

На свадьбу Анна Петровна не явилась, хотя Виталик ее очень ждал.

– Соболезную, сын и желаю скорейшего развода. На свадьбу твою не приду, голова разболелась.

Женщина отправила сыну сообщение с текстом.

Когда сын прочитал СМС, удивился, конечно, и жене ничего говорить не стал, чтобы не расстраивать. А с мамой решил разговор составить позднее, да так времени и не нашел.

После торжества молодожены ночевали в гостинице в номере для новобрачных, домой они вернулись только на следующее утро. Там и обнаружили вполне бодрую Анну Петровну, которая пила чай на кухне с подругами. Виталик ругаться с матерью не стал, но для себя сделал выводы.

Скандалы между невесткой и свекровью вспыхивали практически каждый день, причем действовала Анна Петровна хитро: в присутствии сына вела себя прилично, с Ольгой разговаривала вежливо, молодым не мешала. Но если Виталик задерживался, например, на работе и она оставалась с невесткой наедине, то на Олю выливался поток недовольства и оскорблений.

Свекровь проходилась по внешности невестки, потом затрагивала ее работу, а потом плавно переходила на умение Оли вести домашнее хозяйство: — Надо будет сказать Виталику, чтобы он тебя одну теперь по магазинам не отпускал. Приличная замужняя женщина не может выглядеть как ты и в таком коротком платье на работу ходить. Интересно, куда ваше начальство смотрит? Хотя известно куда — на твои голые ноги. Бессовестная, перед кем там хвостом крутишь? Что, сегодня на ужин опять слипшиеся, плохо промытые макароны будут или подгоревшие куски курицы? Мать тебя совсем готовить не научила? Раз она не научила, давай я ее прямую обязанность выполню. Оля старалась молчать, хотя слова свекрови ее порой очень задевали. Хорошо, если Виталик возвращался домой до того, как свекровь успевала вывести невестку из себя, но иногда мужчина попадал прямо в центр скандала.

Анна Петровна специально говорила невестке обидные вещи, чтобы спровоцировать реакцию

Пару раз Виталик собственными ушами слышал, как жена кричала на его мать: — Да оставьте же вы меня в покое, что вы ко мне привязались?! Не нравится — не ешьте, я вам силой ложку в рот не запихиваю! Завидя сына, Анна Петровна тут же бросалась к нему: — Сыночек, посмотри, как она со мной разговаривает! А я всего лишь ведь безобидный вопрос задала: что будет на ужин? Ситуация, которая разворачивалась на глазах у Виталия, действительно была недвусмысленной: жена кричала на его рыдающую мать. Ольга, конечно, позже объясняла супругу истинную причину своего поведения, но Виталий все равно сомневался.

Чтобы доказать свою правоту, Оля взяла за привычку всякий раз, когда свекровь начинала над ней морально издеваться, набирать номер мужа. Виталик поднимал трубку и становился незримым свидетелем нападок матери. Долго прикидываться бедной и несчастной у Анны Петровны не получилось: как-то в очередной раз доведя невестку до слез, она дождалась прихода сына и бросилась к нему жаловаться. Виталик монолог матери выслушал молча, потом подошел к ней практически вплотную, заглянул в глаза и спросил: — Тебе не надоело? Анна Петровна, не ожидавшая такого вопроса, на секунду выпала из роли: — И не надоест! Подожди, а ты о чем? — Ты прекрасно знаешь, о чем я. Я сегодня слышал, каких гадостей ты Оле наговорила. Вот я и спрашиваю: не надоело? — Сынок, да кому ты веришь? Оля делает все, чтобы нас с тобой рассорить!

— Мама, а кто тебе дал право называть мою жену безродной?

Анна Петровна поняла, что Виталик действительно каким-то непостижимым образом узнал правду. Она решила, что лучшая защита — это нападение, и пошла в атаку:

— А я тебе говорила: не женись на ней! Несколько раз предупреждала, что не нравится мне твоя Оля, не хочу я, чтобы ты с ней семью строил! — Мам, ты опять? Мы уже два года женаты, пора бы уже привыкнуть. Я не прошу тебя любить Олю, ты можешь просто по-человечески к ней относиться? Не хамить, не грубить, не обзывать? Несколько раз предлагал купить тебе квартиру, но ты отказывалась. Чего ты к нам прилепилась? Ты ведь совсем не старая, еще могла бы жить одна, да и дай мне уже самостоятельности. Я с женой не могу наедине побыть, ты же можешь к нам в комнату без стука ворваться!

В тот вечер Анна Петровна поругалась и с сыном, и с невесткой и на следующий день уехала в гости.

И вот теперь она снова возвращалась в родные стены.

Оля в квартире была одна. Она, услышав звонок в дверь, побежала открывать, думая, что вернулся муж. Анна Петровна о своем возвращении никого не предупредила.

Зачем, скажите, в одиночку есть? Почему вы не можете просто сесть с нами за стол и поужинать? Раз вы ночью кушаете то, что я приготовила, значит, еда не такая уж плохая? Анна Петровна не знала, что сказать. В душе пожилой женщины поднялось раздражение вперемешку со стыдом — она-то думала, что о ее ночных набегах на холодильник никто не знает. Получается, Виталик тоже в курсе?

Оля, словно угадала мысли свекрови, улыбнулась и сказала:

— Да, Виталик тоже об этом знает. Именно он и рассказал мне ваш секрет, когда увидел вас ночью на кухне с включенным на телефоне фонариком. Анна Петровна, если честно, это уже не смешно, так как наша с вами война уже перешла всякие грани. Давайте попробуем договориться мирно?

Ответить невестке Анна Петровна не успела — вернулся Виталик с работы. Пожилая женщина сразу же ушла к себе в комнату и ужинать не вышла. Когда Виталик заглянул в комнату, чтобы позвать маму, та притворилась спящей. Ольга рассказала супругу о сегодняшнем разговоре, Виталик покачал головой:

— Мама неисправима. Может быть, это уже старость, дальше будет еще хуже?

— Да брось ты, Виталя, Анне Петровне всего шестьдесят семь, древней ее не назовешь. Она у тебя еще та авантюристка: не предупредив нас, уехала за две тысячи километров, хорошо хоть позвонила оттуда, а то мы уже собирались заявление на розыск подавать, помнишь?

— Да, помню, я в тот день, наверное, поседел, когда мать пропала. Я знаю ее наизусть, она, в принципе, не злая, просто, как в поговорке, зло помнит долго. Я понимаю, Оль, что ты устала от этих личных конфликтов… Может быть, мы попробуем общаться с ней на равных? Она хамит тебе, и ты ей в ответ. — Нет, Виталь, так не пойдет. Я уже пробовала, будет только хуже. Мне кажется, лучше наоборот, лаской ее брать. У нас так и получается: она меня изводит, я на нее в ответ кричу, вот скандал и набирает обороты. Наверное, все же попробую на зло ответить добром, в сказках обычно всегда добро побеждает

Виталик улыбнулся: — Ладно, дорогая, пойдем к себе в комнату, пусть мать хоть поест. Обидно, конечно, что она с нами не садится за стол. Живем не как семья, а как непонятно кто.

*** В выходной Оля отправила мужа на рынок и попросила задержаться там подольше, сама же накрыла стол, поставила в центре заранее купленную бутылку вина и направилась в комнату к Анне Петровне. Оля постучала в дверь и громко спросила:

— Можно войти?

Анна Петровна выглянула из своей спальни: — Чего надо? — Пойдемте, пожалуйста, со мной. Будет серьезный разговор. Усадив Анну Петровну за накрытый стол, Ольга налила себе и ей вина, свой бокал женщина сразу же опустошила. Свекровь ошалело уставилась на невестку: Ольга при ней раньше никогда не употребляла алкоголь. — Да это я так, для храбрости. Анна Петровна, давайте с вами поговорим? Скажите, пожалуйста, вы сына любите? Любите. И вот я его люблю. Мы с Виталиком уже давно живем вместе, много пережили. У нас не получится семьи, если вы не приложите к этому усилия. Я очень ценю ваш опыт, я бы сама с удовольствием спрашивала у вас совета, если бы вы позволяли.

Я уже боюсь к вам с каким-нибудь вопросом подходить. Вы всегда мной недовольны. Я буду прислушиваться к вашему мнению, обещаю. Анна Петровна тоже залпом осушила свой бокал: — А давай попробуем! Мне и самой надоела эта бесконечная ругань. Ты прости меня за нападки, наверное, нам стоило раньше сесть и просто поговорить. Расскажи хоть, как у вас с сыном дела? Виталя тихо вошел в квартиру и заглянул на кухню: подвыпившие жена и мама о чем-то громко спорили: — А я тебе говорю, чтобы ты завтра надела на работу то зеленое платье! — Анна Петровна, вы же сказали, что оно слишком короткое, я его вообще выкинуть планировала. — Да ты что, такой красивый наряд выкинуть! Даже не вздумай! Надевай почаще, ты вон какая красавица, стройная, как тростиночка. Виталий улыбнулся: у него в душе вдруг поселилась твердая уверенность в том, что теперь все будет хорошо. Ставьте лайки